Страдания молодой мамы
Психологическая общественность уже перешла «от Тредиаковского к Пушкину». Теперь появилась проблема выбрать среди этого что-нибудь вменяемое. У молодой мамы возникает вопрос, например, как лучше уложить детей спать. Она идет в интернет, там написано: ребенок должен спать только с матерью, это физический контакт, спокойная мать, ребенок в любой момент может поесть, мать контролирует ситуацию, а ребенок слышит ее сердцебиение, и вообще странно, что кто-то говорит о чем-то другом.
Молодая мама открывает другую ссылку. Там написано: спать только отдельно. Английские аристократы детей клали спать отдельно, у вас есть какие-то претензии к английским аристократам? Мать высыпается, ребенок приучается к режиму, у матери быстрее восстанавливается сексуальная жизнь
Кто сказал, что это не важно?
Мать в растерянности: вот – ребенок, вечером его надо куда-то уложить. Это проблема, которая стоит перед многими родителями. Пометавшись, некоторые родители приходят к мысли: невозможно удовлетворить всех этих экспертов, поэтому мы должны просто посмотреть и выбрать, как лучше. В конце концов, нужно выбрать какое-то мнение. Выберем того, кто кажется вменяемей, назначим его экспертом и будем делать, как он скажет. Выглядит это душераздирающе.
Я работаю в обычной муниципальной поликлинике Санкт-Петербурга. Когда я была маленькой, были популярны фильмы про Фантомаса. Это – злодей в маске, за которым гоняется журналист.
Литература
В круговерти взрослой жизни Екатерина Мурашова не забросила писательское поприще. За 30 лет издана россыпь книг, но автор до сих пор не считает себя писателем, относит литературу к увлекательному хобби. Часть произведений вышла под псевдонимом Наталия Домогатская.
Детский психолог Екатерина Мурашова
Когда девушке исполнилось 28 лет, опубликовали первую повесть «Талисман», которая вышла в составе сборника «Дружба». Затем потянулись и другие художественные произведения: как легкое чтиво, так и поднимающее острые проблемы общества.
Для детей писательница сочиняла приключенческие книги, для взрослых научно-популярные. Круг интересов автора коснулся и истории – в произведениях «Вещий Олег», «Афанасий Никитин: повесть о тверском купце», «Князь – чародей» занимательно рассказывает о судьбах великих соотечественников.
Книги Екатерины Мурашовой
Екатерина Витальевна примкнула к группе авторов проекта «Энциклопедия малыша», которая включила несколько серий разных направлений. Мурашова знакомила юных читателей с биографиями прославленных художников, при этом в доступной сказочной форме.
К началу нового тысячелетия Екатерина Мурашова начала писать книги по детской психологии, помогая родителям понять ребенка и найти пути выхода из трудных ситуаций воспитания. Эти литературные труды далеки от научных трактатов, женщина не дает заумных советов мамам и папам, ее книги представляют собой занимательное чтение, основанное на профессиональном опыте.
Писательница Екатерина Мурашова
Екатерина Вадимовна вошла в число создателей специфического жанра, который был еще не распространен в русской литературе – подарила читателям рассказы о простых буднях психотерапевта. Особую популярность снискали книги «Ваш непонятный ребенок», «Лечить или любить?», «Дети-тюфяки и дети-катастрофы», «Экзамен для родителей».
Екатерина Мурашова умеет разговаривать с читателем спокойным тоном, а главное – находить нужные слова. В «Маленьком письме к читателю о чем угодно» психолог подбадривает и дает совет на случай, когда опускаются руки:
В 2014 году творческую биографию Мурашовой украсила экранизации ее произведения. По мотивам повести «Класс коррекции» начинающий режиссер Иван Твердовский снял подростковую драму, где показал пронзительную первую любовь школьников и жестокость взрослеющих детей. В центре фильма инвалид-колясочница Лена Чехова, которую сыграла Мария Поезжаева.
Кадр из фиьма «Класс коррекции»
Российская кинокритика осталась в восторге от работы постановщика и литературного материала, для которого все детали автор взяла из реальной жизни, включая биографии героев. Фильм сорвал множество побед на различных кинофестивалях.
Однако до этого у повести была незавидная судьба. «Класс коррекции» настолько остро поднимал вопросы подростков, что издательства не решались выпустить произведение. Так рукопись и пылилась три года в столе у Екатерины Вадимовны.
Екатерина Мурашова
Впрочем, даже ненапечатанную повесть критики оценили. Мурашова в 2005 году отправляла «Класс коррекции» на Международный конкурс детской и юношеской литературы им. А. Н. Толстого и получила Вторую премию. А через год произведение отметили Национальной детской литературной премией «Заветная мечта». В 2007 году работу, наконец, опубликовали.
Биография
Екатерина Мурашова четверть века учит родителей находить общий язык с собственными детьми. Практикующий семейный психолог разбирает сложные клубки взаимоотношений «отцов и детей», но иногда на лекциях поднимает и довольно легкие, но нужные темы. Например, весну-2018 женщина открыла встречей с родителями, в которой обсудила вопрос о том, во что сегодня играть с малышами.
Писатель и психолог Екатерина Мурашова
Екатерина Витальевна – автор десятков психологических книг и художественных произведений, которыми радует читателей с конца 80-х годов. По повести питерской писательницы даже сняли фильм.
Проводим учет ресурсов
«Возьмите все лист бумаги и выпишете все ресурсы, которые есть в вашем распоряжении. Абсолютно все, лишним ничего не будет», – советует Катерина Мурашова.
В этот список нужно внести все, что имеет количественное выражение, то есть время и деньги. Дедушка согласен дважды в неделю пешком сопровождать ребенка на дополнительные занятия в кружок? Прекрасно! Незамужняя тетушка готова трижды в неделю заниматься с малышом английским? Записываем! Не стоит пренебрегать никем, кто может включиться в образовательный процесс. Внесите в список и себя: сколько времени мама и папа могут уделять учебе ребенка, не жертвуя здравым смыслом.
Катерина Мурашова привела в пример… собственного сына!
Мальчик в младшей школе оставался в продленке, где, теоретически, должен был делать домашнее задание. Однако то, что он приносил вечером в тетрадях домой, домашним заданием назвать было нельзя при всем желании.
– И вот я узнаю от других родителей, что за небольшую сумму учительница на продленке может заниматься с ребенком индивидуально. Я сразу же обращаюсь к ней, мы договариваемся, и пару месяцев все шло прекрасно. Однако спустя некоторое время учительница вызвала меня и сказала, что ей стыдно брать эти деньги: «У меня есть еще одна ученица, и с ней я действительно занимаюсь дополнительно, мы разбираем материал, который прошли утром на уроке. Что касается вашего сын, то я просто… держу его за голову!»
Оказалось, что учительница в прямом смысле удерживала крайне непоседливого ребенка на месте, что позволяло ему сосредоточиться на уроках. Стоило ей отвлечься и «ослабить хватку», как ребенок тут же сваливался под парту и уползал от тетрадок. «Но ведь голову держать вы ему и бесплатно можете», – заключила учительница. После этого Екатерина Вадимовна поинтересовалась у сына, как он смотрит на эту ситуацию.
– А у нас есть деньги? – подумав, поинтересовался мальчик, – потому что если ты будешь держать меня за голову, то мне как-то страшновато…
Эта история прекрасно иллюстрирует, что помимо ресурсов (денег, которых хватит для оплаты услуг «держателя за голову»), важны еще и характеристики участников образовательного процесса.
«Они все придурки»
– А если попросту в школе нет друзей? Не то чтобы изгой и не то чтобы травят, а просто дружбы не получается. Тогда тоже возникает ощущение, которое подросток называет одиночеством.
– По моим наблюдениям, об отсутствии настоящих друзей чаще переживают не дети, а их родители. Они приходят и говорят: «Мы когда были маленькими, друг другу носили домашние задания. Каждый день, заболел кто-то, мы бежим». Я говорю: «Зачем это нужно сейчас, если у них электронные журналы есть?» – «Ну знаете, дружба. А у него, вы знаете, нет. У него только приятели».
Процент детей, которые страдают от отсутствия настоящих друзей, не так велик. Но такие есть. Что делать? Прежде всего, объяснить ребенку, что никто никого изменить не может. Зато можно изменить себя! И тогда всё вокруг тоже изменится.
Знаете, бывает, приходит ко мне подросток, я спрашиваю: «У тебя в классе сколько человек?» – «34». – «И что, вообще не с кем дружить?» – «Вообще не с кем». – «Почему?» – «Они все придурки». Я говорю: «Зайчик мой, что тут можно сказать? Хочется тебе жить среди придурков, ты среди них и живешь». Родителю в такой ситуации нужно не новую школу ребенку искать, а учить его жить среди людей, принимать их, ценить.
– Как? Какие можно практические советы дать ребенку из того примера, который вы привели?
– Во-первых, у родителя есть свой опыт и им надо делиться. Это только кажется, что подросток не слушает, это распространенное заблуждение, на самом деле он слушает, и очень внимательно. А впадает в агрессию, только если это «наезд». Расскажите ему, как вы дружили с девочкой, которая каждые пять минут обижалась и начинала плакать, и вас это периодически доставало просто до печенок, но, тем не менее, вы понимали, что это и есть ваша лучшая подруга, что именно на нее всегда можно положиться и она никогда не предаст. И пусть эта ее эмоциональная лабильность осталась с ней и сейчас, но вы и сейчас с ней общаетесь, она и сейчас периодически то сходится, то расходится со своим мужем, то говорит, что у нее дети – сволочи, то – что она за них жизнь отдаст. Это ее личностная особенность. Всё это подросток услышит. Не факт, что он сможет применить это в своей жизни, но у него в голове постепенно размываются границы категорического восприятия.
Как ни крути, подросток устроен довольно примитивно. Во-первых, зациклен на том, чтобы его понимали. Так смотришь на него и думаешь: «Господи, зайчик, да что ж в тебе понимать-то?» Там одна извилина, и та прямая.
Во-вторых, подросток легко прибегает к словам: «Я ненавижу». Взрослый нормальный человек обычно на вопрос «Кого вы ненавидите» либо замнется, либо скажет: «Нет, ну кого мне ненавидеть?», либо начнет вещать что-нибудь пафосное. Подросток совершенно спокойно может сказать: «Да, я ненавижу учительницу черчения, манную кашу и когда кто-нибудь предает». Вот в этом он весь.
Подросток склонен вот к таким как бы штампам, к очень догматическому, консервативному и примитивному мышлению. Рассказы родителей о разных вариантах просто размывают тихонечко эти границы, они их не рушат. Нет такого способа, чтобы сказать подростку: «Ты знаешь, мир гораздо более многообразен, поэтому ты должен посмотреть на своих 34 человек, которые у тебя есть в классе, и ты поймешь, что совсем они не придурки». Подросток выслушает, но что с этим делать – он не знает. Поэтому нужны конкретные живые примеры, причем живые в эмоциональном смысле.
Не потерять связь…
– У меня перед глазами есть очень разные истории моих однокурсников – кого-то родители просто заставили получить то образование, которое хотели. У кого-то всё пускали на самотек. Как, вы считаете, правильно выстраивать отношения с ребенком, когда идет его какое-то жизненное определение?
– Надо не перекладывать ответственность на ребенка, а взять ее на себя и сообщить ему о том, как вы намерены себя вести и что из этого может получиться. Например: «Зайчик мой, я приняла решение. Я не буду вмешиваться в твой выбор и предоставляю тебе возможность сделать его самостоятельно. Если ты куда-то поступаешь, я поддержу тебя. Могу профинансировать платное образование в определенном объеме. Если ты не поступаешь, то идешь в армию. Возвращаясь из армии, ты ищешь себя. Я поддержу тебя в любом случае».
Вариант второй: «Зайчик, мы в течение пяти поколений все медики. Хочешь ты или нет, но станешь врачом. Оплачивать буду только медицинский. Выберешь стать киноактером – вперед, зайчик. Не поступишь – армия тебе не светит, у тебя «белый билет», пойдешь работать».
– Очень многие родители боятся пропустить тот момент, когда потеряют внутренний контакт с ребенком. Какие основные ошибки, которые к этому приводят?
– В тот момент, когда начинается подростковость, не лезть. Наоборот, быстро сделать два шага назад со словами: «Знаешь, зайчик, отползаю. Я чувствую, что-то пошло не так. Жду, когда ты будешь выходить», – и уйти. Если это сделать рано, «зайчики» пугаются и прибегают сами. А если напирать, добиваться откровенности, ребенок закроется.
«Чудовища»
Однажды ко мне пришли родители без ребенка и сказали: «Нам очень стыдно это говорить, но мы воспитали чудовище». А «чудовища» при них нет. Я спрашиваю: «Сколько лет чудовищу?» Они говорят: «Тринадцать». Первое, что я подумала – то, с чем я не работаю, это наркотики. Я спрашиваю: «Наркотики?» Они говорят: «Нет». Я говорю: «Алкоголь?» Они говорят: «Нет». Я говорю: «Криминал?» Они говорят: «Нет».
Что же сделало «чудовище»? Родители работали, ребенка воспитывала бабушка. Бабушка водила в кружки, бабушка забирала из школы. Были прекрасные отношения, но бабушку разбил инсульт. Бабушка не умерла, но ходить не могла. За несколько дней до того, как родители пришли ко мне, отец увидел через дверь, что ребенок вынес бабушке горшок и просит за это рубль… Он даже сыну ничего не сказал, потому что пришел на кухню, выпил стакан валерьянки.
Родители говорят: «Мы, собственно говоря, даже не знаем, зачем мы пришли». Я спрашиваю: «Ребята, а вы за оценки платили когда-нибудь?» Они отвечают: «Да, в четвертом классе так было, кто-то посоветовал, платили. Сначала было лучше, а потом всё вернулось обратно, и мы перестали». Они сами показали ребенку, что товарно-денежные отношения в семье возможны.
Раннее развитие
– Раннее развитие – многие родители вкладывают столько сил в него, что другим страшно – не опоздали ли мы, если ребенку уже девять месяцев, а он не ходит ни на какие развивающие занятия, не слушает музыку Шопена и Баха?
– Опоздали. Внутриутробно, конечно, надо было водить его на занятия. В девять месяцев поздно, можно даже не пытаться.
В принципе, мы можем выстраивать свои взаимоотношения с ребенком так, как нам нравится. Мы имеем на это полное право. Исходить надо вот из чего: если вам нравится много играть с ребенком, непрерывно клеить карточки, и вы видите это как что-то такое существенное в своей жизни – сколько хотите, столько и клейте.
Кнут и пряник
Метод «кнута и пряника»: положительного и отрицательного подкрепления.
Есть два типа людей, которые не воруют. Одни боятся, что их посадят в тюрьму, другие чувствуют, что запачкаются в этом. «Кнутом и пряником» можно воспитать ребенка только первого типа. Второй тип — это чувства, заложенные значимыми людьми с детства. Не существует внутреннего нравственного закона, есть то, что когда-то в нас заложили, хотя мы этого и не помним. С помощью отрицательного подкрепления можно только прекратить нежелательное поведение. Чтобы воспитать хорошие привычки, необходимо помнить о положительном подкреплении. Когда ваш ребенок совершает что-то хорошее — в особенности, если раньше в подобной ситуации он поступал наоборот, — говорите ему о том, как это хорошо. Ребенок хочет быть хорошим и, подмечая моменты, отмеченные похвалой, будет пытаться повторить их.
При этом проецируйте эти чувства на себя: нет смысла говорить, что ребенок поступает хорошо или плохо по отношению к другому человеку, единственный человек, чьи эмоции и чувства его волнуют, — это вы сами. Берите ответственность на себя.
Хвалить или не хвалить?
– Конечно, хвалить.
– Хвалить: «Молодец!» – или: «Ты очень хорошо сейчас помыл всю эту посуду»?
– Хвалить, если вам что-то нравится. От себя и хвалить: «Боже, как мне нравится твой рисунок. Особенно меня прикололо это. Это что, швейная машинка или птичка? Птичка? В ней такая экспрессия, мне так в кайф». Делать это искренне. Без положительного подкрепления не будет развития.
– Как вы относитесь к идее такой похвалы, когда мы хвалим намеренно те качества, которые мы хотим видеть в ребенке? Например, нам хочется, чтобы ребенок рисовал или делился своими игрушками. И в тот самый момент, когда он вдруг внезапно поделился, мы говорим: «Ванечка, да ты просто как…» – и отмечаются те качества, которые нам нужны.
– Пожалуйста, только, опять же, искренне, через свои эмоции: «Ванечка, полтора года я потратила в песочнице на попытку заставить тебя поделиться хоть с кем-нибудь хоть чем-нибудь, и сейчас я увидела, как ты отдал Свете свой самосвал. Ванечка, сын мой, я горжусь тобой, ты растешь на глазах. Я обязательно расскажу сегодня об этом папе, бабушке и тете Свете, когда она к нам придет». Да, разумеется, то, что ребенку, допустим, не давалось, или то, что вы хотите в нем видеть, и вы замечаете движение в нужную сторону – подхватывайте обязательно.
– Время в песочнице, когда дети перерывают песок, а родители тут же сидят в мобильном телефоне, читают соцсети – не потрачено впустую? Не лучше пойти с ребенком уток покормить или поговорить с ним о жизни?
– А что мешает посидеть в песочнице, а потом пойти уток покормить, процитировать ребенку что-нибудь?
– Иногда кажется, что вот, ребенка сейчас никак не развиваю, он там сам по себе в песочнице, а я тут ерундой страдаю…
– Да ладно. Мы вообще в этой жизни в той или иной степени ждем, когда всё закончится. Можно подумать, что мы не сидим в песочнице. Сидим, как миленькие. Я только против того, чтобы в это время мама вместо занятий для себя искала в интернете, как бы еще развить ребенка. Чтобы она самореализацию помещала в ребенка.
– Почему это плохо?
– Потому что ситуация закольцовывается. Нет вектора развития. И очень большая опасность, что она скажет: «Я тебе всю жизнь отдала. В кинетический песок, который мне не сдался, с тобой играла». А он очень разумно ответит: «А я тебя просил?» Так произойдет, потому что ребенок – отдельная личность, и эта личность в какой-то момент обязательно перестанет удовлетворять ее желания.
Существует единственно верная модель воспитания
Популяции нужны дети, которые умеют тщательно выполнять инструкции, но нужны и те, кто способен их нарушать. Единственный критерий, на который стоит опираться при воспитании, — это вы сами. Что делать, если в воспитание вмешивается старшее поколение? Например, вы запрещаете дочери играть со своей косметикой, но она идет к свекрови, и та дает ей свою. Как в таком случае устанавливать границы?
Надо понимать, что бабушки и дедушки — что бы они ни говорили — абсолютно правы, потому что неправильных моделей просто не бывает. Более того, по одной из таких моделей уже воспитали вас. Нужно не бояться сказать им: «Спасибо вам, дорогие, за ваше мнение, но это моя семья и мой ребенок, и он будет делать так, как принято у нас. Но вам спасибо, потому что вы правы». Будет граница: косметику свекрови брать можно, мою — нельзя. Никакого разрыва шаблона в головах у детей не произойдет.
Моя старшая дочь в пять лет была абсолютно самостоятельным ребенком. На выходные я возила ее к бабушке и прабабушке. Прабабушка, которая меня вырастила, после перенесенного инсульта перестала меня узнавать. Зато мою дочь она узнавала прекрасно, и, более того, когда я ее приводила, она как будто включалась и совершенно по-другому себя вела. Это выглядело так: открывается дверь, моя самостоятельная дочь входит в коридор, ложится на спину, поднимает кверху ноги и говорит: «Ты, Галя (это моя мама), снимай с меня сапожки, а ты, буля (сокр. бабуля), неси булочки с корицей». Я начинаю смущенно намекать, что, может, если не руки помыть, то хотя бы раздеться сначала, а потом уже булочки. На что моя бабушка, шаркая тапками, с подносом булочек в руках мне отвечает: «Пусть ребеночек первую булочку съест в коридоре, что плохого?» И забрасывает туда булочку. Что я могла возразить воспитавшей меня женщине, которая меня уже не узнает? Мне оставалось только выйти за дверь и исчезнуть.
Через два дня я получала своего ребенка, и, как только она перешагивала порог, по щелчку включались те границы, по которым она жила дома. Дети умеют различать границы, главное, чтобы они были ясно очерчены. Наша задача — сообщить ребенку, в какой мир он попал, и сформировать свою модель воспитания.
Составляем характеристики
Характеристика учитывает качественные, а не количественные показатели. Что толку, что папа готов ежедневно по два часа заниматься с ребенком, если спустя 15 минут они начинают обзывать друг друга, а потом до вечера дуются в разных углах квартиры? Бесполезно призывать их «взять себя в руки» и «успокоиться», несовпадение темпераментов в данном случае может сыграть роковую роль.
Возможно, вам будет сложно объективно оценить свою готовность заниматься с ребенком. В этом вам поможет следующий список: анализ коммуникаций.
Анализ коммуникаций
Катерина Мурашова рассказала о результатах собственного небольшого эксперимента, который провела с семьями подростков, которые консультировались у нее как у психолога. Она подчеркнула, что это были обычные благополучные семьи, то есть все сибмамы могут смело экстраполировать их результаты на себя.
– И это еще не беда, – подчеркивает Катерина Вадимовна, – за 11 минут можно сказать и выслушать очень много.
Беда в том, что из этих 11 минут…
В качестве примера Катерина Мурашова привела два примера из жизни.
История про тапки
– Однажды ко мне на консультацию пришла женщина, которая родила дочку довольно поздно, как говорят, для себя. Ребенку было всего два с половиной года, но мама была обеспокоена, что она «что-то делает не так».
Как выяснилось, сформулировать проблему женщина не могла. И тогда Катерина Вадимовна предложила ей записывать все разговоры с ребенком на протяжении дня. Клиентка согласилась, однако на повторную консультацию уже не пришла. Катерина Вадимовна столкнулась с ней случайно, спустя некоторое время. Женщина горячо поблагодарила психолога за помощь.
– За что, я же ничего не сделала! – удивилась психолог.
– Вы знаете, когда я записала все, что говорила дочке за день, то в списке 128 раз оказалась фраза «надень тапки», – объяснила женщина.
История про костюм
Вторая история уже из личного, а не профессионального опыта Катерины Вадимовны. В детстве она дружила с соседским мальчиком – талантливым музыкантом, но, как это бывает с талантливыми людьми, крайне рассеянным в быту человеком. В воспоминаниях девочки осталась его громогласная мама, которая постоянно напоминала ему аккуратно повесть концертный костюм, который она так долго наглаживала.
– Спустя какое-то время мы подросли, – вспоминает Катерина Вадимовна, – и «репертуар» его мамы несколько изменился. Теперь она кричала: «Лева, к тебе пришла девушка, а у тебя опять костюм валяется!».
Прошли годы, юноша стал музыкантом и уехал из страны. Теперь у него много концертных фраков, и уже не страшно, если один из них изомнется или испачкается. Вот только маму теперь навещать получается нечасто, в основном во время гастролей. Навестила бывшую соседку и Катерина Вадимовна и, желая развеселить пожилую женщину, напомнила, как та постоянно напоминала сыну о бережном отношении к концертному костюму. Внезапно мама музыканта расплакалась.
– Боже мой, Катя, ведь он был таким интересным мальчиком, с ним о стольких вещах можно было поговорить! А я все время говорила ему про этот костюм… И ведь ничего уже не вернуть!
Это подводит нас к последнему пункту, который следует обдумать при определении индивидуальной программы.
Куда пойти с семьей?
Психология сейчас находится в той точке, в которой находилась в XVII веке медицина. Как в медицине того времени не было общей концепции болезней, так в психологии нет общей концепции личности. Поэтому разные психологи будут называть свои версии возникновения проблемы.
Для каждого рода эффективно отдельное направление психологии. Если, например, ребенка заперли в холодильнике, он там просидел, чуть не погиб, теперь боится всего запертого – не остается в туалете, не ездит на лифте, такая проблема решается с помощью поведенческой психотерапии. Если проблема в непонимании между людьми, неумении проговаривать какие-то вещи – это гуманистическое направление.
Если человек запутался, не знает, что ему делать – когнитивная психотерапия.
Если чувствует, что с его личностью что-то не то, хочет стать другим – это к аналитикам.
Под проблему мы ищем направление. Внутри направления мы ищем людей, которые так и говорят: я занимаюсь когнитивной психотерапией, я решаю такие-то, такие-то, такие-то проблемы.
Аристократ и кочевник
Давайте нарисуем два дома. В одном (во дворце) живет английский аристократ, в другом (это будет юрта) живет кочевник. Ребенок приходит в мир, не зная, куда он попал. Он может родиться в юрте кочевника и жить в ней, а может родиться в Англии в семье аристократа.
Вот – маленький аристократ. Как он живет? Где он спит? Отдельно. У аристократов нет традиции совместного сна. Ребенка приносят с того места, где он родился, кладут в кроватку. Никто никогда не возьмет его к себе в кровать. К нему будут подходить, его будут утешать, его будут лечить.
В то же время наш маленький кочевник до 18 лет будет спать с мамой и с папой на одной кошме. Кочевник будет полностью получать «стучание сердец», близость с матерью, всё то, что было описано в первой ссылке, которую открывает молодая мама. Маленький аристократик не получит ничего.
Как ест аристократ? Ножом и вилкой по расписанию. Кочевник – ручками, когда захочет. Его научили: открываешь крышку казана, ручкой берешь кулеш, закрываешь крышку. Наш маленький кочевник уже остается в юрте один. Мама с папой уходят пасти скот, ему оставляют собачку, чтоб ему не было так скучно, и он ждет мамочку. Маленький аристократ останется хоть раз один? Точно – нет. Если мама и папа уходят – есть няньки, гувернантки. Играет наш маленький аристократик оловянными солдатиками времен королевы Виктории.
Мы видим, что воспитание абсолютно разное. Есть ли у вас мысль или предположение, что аристократы воспитывают своих детей правильно, а кочевники – неправильно?
Всё-таки большинство людей считает, что и аристократы воспитывают детей правильно, и кочевники воспитывают правильно. Просто одни воспитывают будущего аристократа, а другие воспитывают будущего кочевника.
Вы, конечно, не аристократы и не кочевники, вы окажетесь где-то посередине, кто-то окажется близко к аристократам, кто-то ближе к кочевникам. Задача геометрическая. Мы только что выяснили, что воспитание аристократов такое же правильное, как воспитание кочевников.
Подростковость и предподростковость
Про подростковый кризис все знают, но существует предподростковость, про которую никто не знает. Подросткового кризиса не существует, мы сами его сделали, но подростковый возраст существует. Существует и предподростковость, которая маркируется двумя смешными вещами. Вещь первая – ребенок начинает мечтать, выдумывать, что он в своей семье неродной, его усыновили. Никогда ребенок не делится этим с родителями. Иногда делится с каким-то доверенным лицом. Доверенное лицо тут же прибегает к родителям, закладывает ребенка. А это – просто предподростковость. Наш ребенок начинает понимать, что вот семья – система, и все в ней одинаковые, а он – другой.
Вторая вещь – дети начинают мечтать, что они сбегут. Причем это не подростковый уход: «Вы меня все достали». Это мечта о том, как «я буду жить в лесу со своей собачкой в шалаше». Если подростковость трагична, и трагедией ее делаем мы, взрослые, то это – еще нет. Это – сладкие мечты. Помните Тома Сойера? Том Сойер же – не подросток, Том Сойер – предподросток. Они убежали, пишут записки родителям.
Приемность меня не затронула, а если и затронула, то амнезировалась. Она затронула мою ближайшую подругу. Я, как сейчас, помню ее слова: «Катя, пойдем на сарай, мне надо с тобой поговорить». Вечером на крыше сарая заходило солнце, и она мне говорит: «Я поняла, что я не родная, а приемная». Нам было примерно 9-10 лет. В ее семье у всех были русые волосы, а она – натуральная блондинка. «На самом деле, – говорит она мне, – я – скандинавская принцесса».
Через некоторое время меня нагнал второй пункт, и вместе с двумя мальчиками со двора мы уехали помогать вьетнамским патриотам бороться с американской военщиной. Нас сняли с поезда в Вологде. Мы готовились, собирались. В милиции нас допрашивали по отдельности. Мои товарищи держались, как партизаны на допросе гестапо, они не сказали ничего. А я раскололась и призналась, что мы ехали помогать вьетнамским патриотам.
До сих пор помню, как пожилой милиционер достал откуда-то зеркало, передо мной оказалась грязная физиономия с торчащими в разные стороны кудряшками, со ссадиной. Он поставил зеркало и сказал: «Подумай, чем ты такая можешь помочь вьетнамским патриотам?» Я серьезно, помню, задумалась. Я не была возрастным психологом, не понимала, что со мной происходит, но нестыковку я почувствовала.
Конечно, осознав, что он не такой, как остальные в семье, подросток попытается вырваться. Но разве один он сможет противостоять напору: «Ты что? У нас все в семье учились, все закончили МГУ…»? Конечно, не может, у него нет сил. Какой у него выход? Бежать. Куда? Найти таких же, где все носят кольцо в носу. Ребенок кидается в это общество и говорит: «Мы все – готы». Или: «Вы все – отстой». Такой компанией они уже вполне могут противостоять непонимающим мир взрослым.
Фото: Центр «Рождество»
Видео: Виктор Аромштам
Популярный психолог Катерина Мурашова о самой актуальной родительской проблеме
«Есть два полярных мнения. Первое: с детьми надо делать уроки! Сейчас все так сложно, программа такая сложная, надо делать с ними уроки! С нами не сидели, а теперь со всеми все сидят еще и репетиторов нанимают! Вторая позиция: я выучилась сама и со мною все нормально. Что, мои дети глупее меня?»
Вчера в гимназии «Горностай» был аншлаг. Опоздавшие мамы и папы толпились в дверях, высматривая свободное местечко в переполненном актовом зале. Не удивительно: ведь в Новосибирск приехала популярная писательница, колумнистка, психолог Катерина МУРАШОВА. Тема выступления была самая острая: «Школа, уроки, быт». Как организовать жизнь семьи так, чтобы и уроки были сделаны, и психическое здоровье мамы не пострадало? Журналист Сибмамы побывала на встрече и узнала, что думает по этому поводу Катерина Вадимовна.
